Перейти к содержимому

Драгунский В. Ю. — Рыцари

    Виктор Юзефович Драгунский

    Виктор Драгунский

    Рыцари

    Когда репетиция хора мальчиков окончилась, учитель пения Борис Сергеевич сказал:
    – Ну-ка, расскажите, кто из вас что подарил маме на Восьмое марта? Ну-ка ты, Денис, докладывай.
    – Я маме на Восьмое марта подарил подушечку для иголок. Красивую. На лягушку похожа. Три дня шил, все пальцы исколол. Я две такие сшил.
    А Мишка добавил:
    – Мы все по две сшили. Одну – маме, а другую – Раисе Ивановне.
    – Это почему же все? – спросил Борис Сергеевич. – Вы что, так сговорились, чтобы всем шить одно и то же?
    – Да нет, – сказал Валерка, – это у нас в кружке «Умелые руки» – мы подушечки проходим. Сперва проходили чертиков, а теперь подушечки.
    – Каких еще чертиков? – удивился Борис Сергеевич.
    Я сказал:
    – Пластилиновых! Наши руководители Володя и Толя из восьмого класса полгода с нами чертиков проходили. Как придут, так сейчас: «Лепите чертиков!» Ну, мы лепим, а они в шахматы играют.
    – С ума сойти, – сказал Борис Сергеевич. – Подушечки! Придется разобраться! Стойте! – И он вдруг весело рассмеялся. – А сколько у вас мальчишек в первом «В»?
    – Пятнадцать, – сказал Мишка, – а девочек – двадцать пять.
    Тут Борис Сергеевич прямо покатился со смеху.
    А я сказал:
    – У нас в стране вообще женского населения больше, чем мужского.
    Но Борис Сергеевич отмахнулся от меня.
    – Я не про то. Просто интересно посмотреть, как Раиса Ивановна получает пятнадцать подушечек в подарок! Ну ладно, слушайте: кто из вас собирается поздравить своих мам с Первым мая?
    Тут пришла наша очередь смеяться. Я сказал:
    – Вы, Борис Сергеевич, наверное, шутите, не хватало еще и на май поздравлять.
    – А вот и неправильно, именно что необходимо поздравить с маем своих мам. А это некрасиво: только раз в году поздравлять. А если каждый праздник поздравлять – это будет по-рыцарски. Ну кто знает, что такое рыцарь?
    Я сказал:
    – Он на лошади и в железном костюме.
    Борис Сергеевич кивнул.
    – Да, так было давно. И вы, когда подрастете, прочтете много книжек про рыцарей, но и сейчас, если про кого говорят, что он рыцарь, то это, значит, имеется в виду благородный, самоотверженный и великодушный человек. И я думаю, что каждый пионер должен обязательно быть рыцарем. Поднимите руки, кто здесь рыцарь?
    Мы все подняли руки.
    – Я так и знал, – сказал Борис Сергеевич, – идите, рыцари!
    Мы пошли по домам. А по дороге Мишка сказал:
    – Ладно уж, я маме конфет куплю, у меня деньги есть.
    И вот я пришел домой, а дома никого нету. И меня даже досада взяла. Вот в кои-то веки захотел быть рыцарем, так денег нет! А тут, как назло, прибежал Мишка, в руках нарядная коробочка с надписью: «Первое мая». Мишка говорит:
    – Готово, теперь я рыцарь за двадцать две копейки. А ты что сидишь?
    – Мишка, ты рыцарь? – сказал я.
    – Рыцарь, – говорит Мишка.
    – Тогда дай взаймы.
    Мишка огорчился:
    – Я все истратил до копейки.
    – Что же делать?
    – Поискать, – говорит Мишка, – ведь двадцать копеек – маленькая монетка, может, куда завалилась хоть одна, давай поищем.
    И мы всю комнату облазили – и за диваном, и под шкафом, и я все туфли мамины перетряхнул, и даже в пудре у нее пальцем поковырял. Нету нигде.
    Вдруг Мишка раскрыл буфет:
    – Стой, а это что такое?
    – Где? – говорю я. – Ах, это бутылки. Ты что, не видишь? Здесь два вина: в одной бутылке – черное, а в другой – желтое. Это для гостей, к нам завтра гости придут.
    Мишка говорит:
    – Эх, пришли бы ваши гости вчера, и были бы у тебя деньги.
    – Это как?
    – А бутылки, – говорит Мишка, – да за пустые бутылки деньги дают. На углу. Называется «Прием стеклотары»!
    – Что же ты раньше молчал! Сейчас мы это дело уладим. Давай банку из-под компота, вон на окне стоит.
    Мишка протянул мне банку, а я открыл бутылку и вылил черновато-красное вино в банку.
    – Правильно, – сказал Мишка. – Что ему сделается?..
    – Ну конечно, – сказал я. – А куда вторую?
    – Да сюда же, – говорит Мишка, – не все равно? И это вино, и то вино.
    – Ну да, – сказал я. – Если бы одно было вино, а другое керосин, тогда нельзя, а так, пожалуйста, еще лучше. Держи банку.
    И мы вылили туда и вторую бутылку.
    Я сказал:
    – Ставь ее на окно! Так. Прикрой блюдечком, а теперь бежим!
    И мы припустились. За эти две бутылки нам дали двадцать четыре копейки. И я купил маме конфет. Мне еще две копейки сдачи дали. Я пришел домой веселый, потому что я стал рыцарем, и, как только мама с папой пришли, я сказал:
    – Мам, я теперь рыцарь. Нас Борис Сергеевич научил!
    Мама сказала:
    – Ну-ка расскажи!
    Я рассказал, что завтра я маме сделаю сюрприз. Мама сказала:
    – А где же ты денег достал?
    – Я, мам, пустую посуду сдал. Вот две копейки сдачи.
    Тут папа сказал:
    – Молодец! Давай-ка мне две копейки на автомат!
    Мы сели обедать. Потом папа откинулся на спинку стула и улыбнулся:
    – Компотику бы.
    – Извини, я сегодня не успела, – сказала мама.
    Но папа подмигнул мне:
    – А это что? Я давно уже заметил.
    И он подошел к окну, снял блюдечко и хлебнул прямо из банки. Но тут что было! Бедный папа кашлял так, как будто он выпил стакан гвоздей. Он закричал не своим голосом:
    – Что это такое? Что это за отрава?!
    Я сказал:
    – Папа, не пугайся! Это не отрава. Это два твоих вина!
    Тут папа немножко пошатнулся и побледнел.
    – Какие два вина?! – закричал он громче прежнего.
    – Черное и желтое, – сказал я, – что стояли в буфете. Ты, главное, не пугайся.
    Папа побежал к буфету и распахнул дверцу. Потом он заморгал глазами и стал растирать себе грудь. Он смотрел на меня с таким удивлением, будто я был не обыкновенный мальчик, а какой-нибудь синенький или в крапинку. Я сказал:
    – Ты что, папа, удивляешься? Я вылил твои два вина в банку, а то где бы я взял пустую посуду? Сам подумай!
    Мама вскрикнула:
    – Ой!
    И упала на диван. Она стала смеяться, да так сильно, что я думал, ей станет плохо. Я ничего не мог понять, а папа закричал:
    – Хохочете? Что ж, хохочите! А между прочим, этот ваш рыцарь сведет меня с ума, но лучше я его раньше выдеру, чтобы он забыл раз и навсегда свои рыцарские манеры.
    И папа стал делать вид, что он ищет ремень.
    – Где он? – кричал папа. – Подайте мне сюда этого Айвенго! Куда он провалился?
    А я был за шкафом. Я уже давно был там на всякий случай. А то папа что-то сильно волновался. Он кричал:
    – Слыханное ли дело выливать в банку коллекционный черный «Мускат» урожая 1954 года и разбавлять его жигулевским пивом?!
    А мама изнемогала от смеха. Она еле-еле проговорила:
    – Ведь это он… из лучших побуждений… Ведь он же… рыцарь… Я умру от смеха.
    И она продолжала смеяться.
    А папа еще немного пометался по комнате и потом ни с того ни с сего подошел к маме. Он сказал:
    – Как я люблю твой смех.
    И наклонился и поцеловал маму.
    И я тогда спокойно вылез из-за шкафа.

    Книжная полка

    Понравилось? Оцени!

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *